Писатель – мистик Михаил Бурляш: «В текущем раунде моей жизни побеждает литература»

Михаил Бурляш – талантливый музыкант, аранжировщик и автор популярных песен, сегодня всё больше обращается к литературе. Сначала его короткие рассказы публиковались хаотично, в основном в социальных сетях. Однако, серьезное внимание к его творчеству привлёк рассказ «Медленный танец у моря», который стал первым произведением, замеченным литературной общественностью.

Вдохновлённый мистикой и скрытыми смыслами повседневной жизни, Михаил продолжает развивать свои литературные интересы. Его сборник «Город на костях» стал самым популярным, предлагая альтернативные истории Санкт-Петербурга. Также среди его произведений такие книги, как «Аллюр три креста», «Коготь вечной ночи» и «Другая жизнь», а также мини-романы о жизни известных личностей прошлого.

В настоящее время Михаил работает над новым проектом, черновик которого называется «Ошибка выжившего». Ожидается, что сюжет будет связан с мистикой, что продолжит линию его творчества, исследующего границы неизведанного.

Михаил Бурляш приглашает читателей в мир своей литературы, наполненный эмоциями, глубокими размышлениями и увлекательными историями.

— Михаил, вы изначально были музыкантом и аранжировщиком. Что именно подтолкнуло вас к литературе, и почему вы решили сделать её приоритетом на сегодняшний день?

— Музыка очень многое позволяет выразить, прежде всего эмоции и настроение. Но всё-таки её возможности ограничены. Книги позволяют передать не только настроение, но и полутона, они дают более объёмную картину бытия и способны не просто вызвать эмоции, но и заставить долго держать их в голове, в мыслях, как послевкусие после хорошего вина. Опять же, для занятий музыкой нужны особые условия: инструменты, студия, микрофон, аппаратура... А писать можно всегда и в любом месте, тем более сейчас, когда всё, что пришло в голову, можно немедленно наговорить голосом.

— Ваш первый серьёзный рассказ «Медленный танец у моря» стал важным этапом в вашей литературной карьере. Как возникла идея этого произведения, и что вдохновило вас на его написание?

— У этого рассказа своя история. Мне очень нравилась одна девушка, я купил билет на самолет и полетел к ней в другую страну, просто, чтобы провести рядом с ней выходные. Мы сели в скоростной поезд и поехали гулять в другой город, где когда-то часто бывал Достоевский. Погода была дождливая, туристов было немного, и это была чудесная прогулка. На краю одной из пустынных живописных улочек мы увидели две пустые бутылки от дорогущего шампанского, которые аккуратно стояли у лавочки с красивым видом на рощу. «Как думаешь, кто пил это шампанское?» – спросила меня девушка, и я попытался представить ответ на её вопрос. И буквально за несколько дней родилась история, которая стала рассказом.

— Вы упоминали, что ваш рассказ «С пряниками к Гоголю» стал пробным камнем в жанре мистики. Почему именно мистика вас привлекает, и как вы определяете её значение в вашем творчестве?

- Мистика привлекает, потому что в огромном количестве присутствует в нашей жизни. Я бы даже сказал, ею всё вокруг пронизано. Мало того, что тонкий мир соседствует с нашим, буквально – только руку протяни, так сейчас ещё и много курьеров и гонцов между мирами, идёт активный обмен энергиями и информацией. Да, это не для всех очевидно и не всем видно. Но это только потому, что многие с головой ушли в текучку, в выживание, в зарабатывание денег, у них постоянно работает «мыслемешалка» и не даёт услышать ни сигналы из тонкого мира, ни даже свой собственный внутренний голос. Мистика меня привлекает, как привлекает темная сторона Луны или неизведанные глубины космоса. Мы знаем, что они есть, и нам, конечно, хотелось бы узнать, что там. Жить только в периметре своего «палисадника» и не хотеть выглянуть за забор – что может быть скучнее?

— В сборнике «Город на костях» вы затрагиваете альтернативные истории Санкт-Петербурга. Что вас вдохновило на написание этих историй, и какую роль играет город в вашей жизни и вашем творчестве?

— Санкт-Петербург знаковый для меня город. У меня с ним связано много личных историй, как из юности, так и из взрослой жизни. Здесь много такого, что меня вдохновляет. Например, в Петербурге играет моя любимая актриса Ирина Мазуркевич. Когда я приезжаю в город, я не пропускаю ни одного её спектакля, иногда даже стараюсь подгадать поездку так, чтобы она совпала с её расписанием.

Мне кажется, в этом городе есть несколько порталов в другое измерение, я это прямо физически ощущаю. То, что там даже время течёт по-другому, это очевидно, причём всем, и жителям города и его гостям. В Питере у меня много друзей, я там одно время часто бывал, записывал песни и клипы. В какой-то момент я начал там слышать. Не голоса, нет (улыбается). Начал слышать истории, причем в образах. Первый раз такое случилось у памятника Гоголю на Малой Конюшенной. Я был там с компанией, и вдруг меня стали тормошить со всех сторон, и спрашивать, хорошо ли я себя чувствую и почему я «залип»: смотрю в одну точку и ни на что не реагирую. А я просто кое-что увидел. Потом я написал про всё это рассказ «В тени Гоголя», практически по реальным событиям. Наверное, я мог бы стать неплохим медиумом, если бы развивал эти способности. Но мне пока больше нравится рассказывать истории.

— Как вы относитесь к жанровому разнообразию в своих произведениях? Что для вас важнее: соблюдение определённого стиля или свобода творчества?

— Жанры, конечно, важны. Так читателям проще ориентироваться в том изобилии книг, которые сегодня доступны для прочтения. Согласитесь, когда вы слышите «писатель-фантаст» или «автор детективов», вы уже внутренне настраиваетесь на определенную волну. Я в таком случае отношу себя к «писателями-мистикам» и авторам коротких рассказов (как О.Генри, например). Но жестко одного стиля не придерживаюсь. Часто бывает, что садишься писать, не подозревая, куда и как приведет начатый тобой сюжет. В этом весь смак писательской деятельности – иногда ты действительно автор, а иногда ты просто рассказчик чьей-то истории. И между этими двумя ипостасями огромная пропасть.

— Какие личные истории артистов и известных личностей прошлого наиболее близки вам, и почему вы выбрали именно их для своих мини-романов?

— Я ни разу не ставил себе цель специально написать о ком-то из известных людей. Каждый раз к моим героям меня приводили какие-то знаки или интересные факты, попавшиеся на глаза. Например, однажды в какой-то заметке я прочитал слова матери легенды французской песни Джо Дассена о том, что на его могилу кто-то в течение нескольких лет регулярно приносил свежие орхидеи. Но через 9 лет цветы перестали появляться. Оказалось, что их приносила стюардесса, которая ровно через 9 лет после смерти Дассена погибла в автокатастрофе. Меня так зацепила эта история, что захотелось размотать её как клубочек. Я прочитал всё, что смог найти о Дассене, кое-что даже на французском. Проштудировал газетные архивы. Пересмотрел километры старых видеозаписей. В итоге появился роман «Последнее лето Джо Дассена».

Похожая история была с Верой Холодной. Так получилось, что впервые это имя попалось мне в одном из рассказов Анатолия Алексина. Я был ещё мальчишкой, когда читал его. Там описывалась такая ситуация: кто-то из взрослых, желая осадить самоуверенную девочку, спросил её, почему она себя так ведет, она что – Вера Холодная, и ей всё можно? Я не имел понятия кто это, но имя осело где-то в подсознании и хранилось там долгие годы. И вот однажды, выбирая на антикварном сайте подарок для хорошего друга, я вдруг наткнулся на фотографии Веры Холодной. Её глаза меня поразили! Оказалось, что это звезда немого кино, блиставшая в первых русских дореволюционных фильмах. Заглянув в её биографию, я обнаружил, что она прожила до обидного короткую жизнь — всего 26 лет! Что может быть более интересным, чем девушка и смерть? Я не мог пройти мимо и углубился в жизнь Веры – а итогом стала книга «Холодная».

— Ваша книга «Фанатка» основана на вашем опыте общения с музыкальной тусовкой. Есть ли какие-то яркие воспоминания или события, которыми вы хотели бы поделиться?

— В музыкальной тусовке всегда много ярких событий, потому что там много ярких людей, личностей. Мне особенно приятно вспоминать об общении с Вилли Ивановичем Токаревым, который был очень открытым и дружелюбным человеком, с удовольствием делился опытом с нами, молодыми коллегами. Исключительно добрые слова могу сказать о Лидии Николаевне Козловой-Танич, вдове Михаила Танича. Только такая яркая и одаренная женщина могла быть рядом с настоящим поэтом!

Однако, то, что мы видим на сцене, – это лицевая сторона, у музыкальной братии есть и своя изнанка, которую мало кто видит. В моей книге собраны в основном печальные истории, связанные с закулисьем. Внезапная смерть на взлёте славы, обманутые надежды, растоптанная любовь, вражда талантливых и проплаченных – всё это в избытке есть в нашем шоу-бизнесе. И кое-что из реальных историй я рассказал в книге.

— Что вы можете рассказать о своей текущей работе над рукописью «Ошибка выжившего»? Какие темы вы планируете исследовать в этом произведении?

— Эту книгу я посвятил девушке, которая внезапно ушла из жизни в прошлом году. Помните: «страшно не то, что человек смертен, а то, что он внезапно смертен»? Внезапность и неизбежность – вот то, за что люди чаще всего клянут судьбу. И мне хочется с этим разобраться. Действительно ли внезапное происходит без всяких причин и намёков? Или мы сами своими действиями приближаем себя к этим событиям? Есть какие-то знаки, подсказки, которые кричат нам о том, что надвигается нечно страшное и непредсказуемое? Как их распознать? И можно ли избежать «неизбежное» или всё предопределено? Это вопросы, на которые я хочу ответить в книге. Ну, а если говорить о сюжете, то отвечу коротко: книга будет о любви. Но с элементами мистики, куда же без неё!

— У вас растёт дочь. Думаю, не ошибусь, если предположу, что она ваш первый читатель и самый строгий критик. Какая из ваших книг её любимая?

— Дочь еще маловата для моих книжек. Поэтому я ей обычно рассказываю стихи и небольшие истории, которые придумываю буквально на ходу. Впрочем, кое-что она сама тайком прочитала в сборнике «Мистика Питера» и по секрету призналась, что ей больше всего понравились рассказы «Жук» и «Конфета». Из чего я делаю вывод, что дети ощущают мистику как некое волшебство, которое может быть как злым, так и добрым. И возможно, если ты добр сам, то и мистика в твоей жизни будет доброй.

— Как вы видите связь между вашей музыкальной карьерой и литературным творчеством? Влияет ли ваш опыт в музыке на ваш подход к написанию?

— Первое время музыка и литература никак не соприкасались. Но потом стали появляться песни, которые требовали продолжения. Например, я написал песню «Светка», и мне вдруг захотелось развить тему. В итоге у меня теперь есть и песня, и рассказ «Светка» – о том, как один обездоленный человек нашёл своё счастье через объявление в старой газете. Грустная песня «Ночь» навеяла фаталистический рассказ «Три тысячи дней до судьбы», хотя там и не особо прослеживается сюжетное сходство. А вот с рассказом «Фанатка» получилось наоборот. Сначала я написал историю, а через какое-то время мне захотелось сочинить по её мотивам песню. Так появилась дуэтная песня «Послушай, девочка», которая даже несколько месяцев звучала на радио «Шансон», поскольку зацепила одного из директоров. И всё же, тема эта неоднозначная и сложная и для попсовой радиостанции не самая подходящая, хотя на неё был буквально шквал откликов.

Впрочем, в текущем раунде моей жизни пока побеждает литература. Она заняла всё свободное время и на музыку почти ничего не остается. Лишь иногда, буквально урывками удаётся по вечерам поиграть на саксофоне. Но гитару и синтезатор ещё не продал!

— Какие советы вы могли бы дать начинающим писателям, которые только начинают свой путь в литературе и ищут своё место в творческом мире?

— Совет тут может быть только один: идти своим путём и не слушать критиков. Если хочется писать – надо обязательно писать! И легче всего пишется, когда мысленно рассказываешь историю близкому другу или любимому человеку. Представьте, что перед вами дорогой вам собеседник и расскажите ему свою историю максимально искренне и так, чтобы ему было интересно читать. И тогда всё обязательно получится!