От актёра к режиссёру: путь Антона Непомнящего в мир театра

Театр — это удивительный мир, где каждый спектакль становится зеркалом жизни, наполненным эмоциями и глубоким смыслом. Антон Непомнящий, талантливый театральный режиссёр, с детства был окутан атмосферой этого искусства. Он вырос в творческой семье, где каждое событие имело особое значение.

Его путь из актёра в режиссёры стал естественным продолжением его любви к театру, позволяя ему создавать спектакли, которые затрагивают сердца зрителей.

Недавно Антон дал интервью нашему изданию, в котором поделился своими мыслями о важности отражения современных тем в театре. Он рассказал о своих текущих проектах, связанных с боевыми действиями на Украине, и о том, как работа над такими сложными вопросами помогает зрителям осознать происходящее в обществе.

— Антон, как вы попали в профессию? Почему сделали такой выбор в жизни?

— Я не представлял себе другой профессии, так как сам из театральной семьи. Я окончил актерский факультет ВТУ имени Щепкина в 2001 году, потом несколько лет был в театре актером. Сначала в Театре Вернисаж, где мой отец был художественным руководителем, потом служил срочную службу в Театре Армии, потом вернулся опять в «Вернисаж» к отцу, потом работал в Центре Драматургии и Режиссуры. А потом стало интересно заниматься созданием спектаклей. Мне кажется, это стало логическим продолжением профессии. Сейчас я занимаюсь режиссурой в разных театрах Москвы.

— Насколько отличаются профессии режиссёра и актёра?

— Режиссура — это совершенно иная профессия, противоположная актёрской. Актёр всегда находится в центре внимания, на сцене или в кадре. Режиссёр же, напротив, остаётся за кадром, не показываясь зрителям. Его роль — договориться с актёрами и воплотить общую идею. Не каждый актёр готов уйти в тень и стать режиссёром.

Иногда актёр может режиссировать себя сам, но это скорее связано с желанием продолжать актёрскую карьеру. К режиссуре такое отношение имеет мало отношения.

— Насколько полезным оказался опыт актёрской работы?

— Актёр через свои действия передаёт идеи и раскрывает тему. Режиссёр же создаёт целостную композицию из творчества различных художников: не только актёра, но и художника-постановщика, художника по свету, драматурга, актёра и композитора. В этой работе задействованы совершенно иные механизмы. Если от актёра мы ожидаем результата, то от режиссёра — пути к этому результату.

Хотя режиссёр, который понимает, с какими сложностями сталкиваются актёры во время работы над ролью, обычно проявляет больше чуткости и терпения по отношению к ним, чем тот, кто не сталкивался с этим на себе и не осознаёт, с какими трудностями сталкиваются актёры, выходя на сцену или читая пьесу за столом.

— Как вы выбираете, что будете ставить как режиссер и в каких проектах участвовать?

— Я не делаю те проекты, содержание которых меня не волнует, не беспокоят. Я не берусь за них, потому что они, скорее всего, не получатся. Поэтому, если меня приглашают работать над каким-то материалом, то этот материал должен увлекать меня. Для того чтобы работать с актерами над спектаклем, мне нужно их увлечь. А увлечь актеров, не будучи увлеченным самому, я не пробовал. Материал формируется из тех предлагаемых обстоятельств, в которых мы сейчас живем. Это то, что беспокоит меня, моих коллег, друзей, с которыми мы работаем над тем или иным спектаклем. Темы берутся из окружающего мира, мы стараемся быть частью нашего общества, нашей страны. И тот срез проблем, который волнует всех, он также волнует и нас.

— Какие из ваших работ сейчас можно увидеть и где?

— В Фольклорном центре «Москва» идут три спектакля о специальной военной операции, например, «Террикон» и «Тени Донбасса» по пьесе Олега Роя. Нам кажется, что эта тема сейчас очень актуальна в обществе. Однако, несмотря на её значимость, она нечасто затрагивается в театре и кино. На наш взгляд, это несправедливо и не отражает реальных событий, происходящих в мире.

— Насколько было сложно для режиссера и актеров работать над темой, связанной с боевыми действиями?

— Это вопрос профессионализма, тренировки. Актерское мастерство — это же, в общем, профессия. Есть технологические вещи, которым учат в театральном институте, которые приобретаются с опытом. Что касается содержания — сейчас есть огромное количество информации на эту тему, видео, интервью с реальными участниками событий, и есть уже очень много близких людей, которые бывали там. От них ты напитываешься этой энергией. Кроме того, это заложено на генетическом уровне внутри русского человека. Мы воюем на протяжении своей истории. Я помню своих дедов, которые участвовали в Великой Отечественной войне. Сейчас я общаюсь с ребятами, моими ровесниками, с которыми мы вместе выросли. Некоторые из них участвуют в специальной военной операции. В спектакле мы изображаем эмоции, которые знакомы каждому из нас по обычной жизни. Однако в экстремальных условиях они проявляются особенно ярко. Любовь, голод, ненависть, страх, шутки — всё это мы можем увидеть на сцене. Ощущение радости от каждого прожитого дня становится более насыщенным, чем здесь, на гражданке.

— Можете ли вы выделить какие-то спектакли, которые стали особенно значимыми в вашей карьере?

— Я никогда не стремился создать «генеральский» спектакль. Каждый наш спектакль с командой имеет свою ценность и раскрывает определённую тему. Сложно объективно определить, что по-настоящему здорово, а что не очень интересно, ведь у профессионалов могут быть свои специфические вкусы. Иногда они стремятся к изыскам, которые, на взгляд обычного человека, могут показаться не совсем нужными. Но наш главный судья — это зритель. Поэтому я считаю, что на эту тему нужно спрашивать у зрителя. А мы лишь предлагаем поговорить на ту или иную тему, задаём вопросы и заставляем зрителя задуматься, найти ответ на них.

— О каких планах на будущее можно уже сегодня рассказать зрителям? Над чем Вы работаете?

— Сейчас мы занимаемся доработкой наших спектаклей по СВО. Мы сделали четыре проекта на эту тему в Фольклорном центре «Москва». Это «Вальс на две четверти», «Тени Донбасса», «Террикон» и «Квартет». Этого материала нам сейчас более чем достаточно, чтобы им заниматься. Делать новые спектакли я пока не планировал. А эти спектакли должны жить, развиваться.

— То есть, даже после того как спектакль уже идёт на сцене, вы как режиссёр продолжаете над ним работать?

— Вы, наверное, замечали, что даже если смотреть хороший фильм несколько раз, каждый раз находишь в нём что-то новое. А спектакль — это вообще живая структура. Если он не развивается со временем, если не становится более актуальным и созвучным нашему времени, то его нужно закрывать. Поэтому спектакль — это как ребёнок, который только начинает делать свои первые шаги. Только к десятому или одиннадцатому показу он начинает набирать обороты, когда появляется лёгкость, когда актёры начинают получать удовольствие от игры вместе со зрителями. Поэтому мы надеемся, что эти спектакли будут жить долго.